Раздел «ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР»

Не все из словоблудия горбачевских времен заслуживает забвения. Например, запущенному в тот период в оборот выражению “человеческий фактор”, безотносительно личности его создателя, обеспечено долгое существование. Этот термин употребляют, когда хотят подчеркнуть решающую роль человека-труженика в современной экономике.

Действительно, источник всех богатств на свете — труд (и природа, добавил бы пунктуальный Маркс). Все, что нас окружает, вся современная инфраструктура, машины, технологии созданы умом и руками человека и могут эффективно функционировать только при его непосредственном участии. Поэтому роль стимулов, побуждающих человека к эффективному труду с полной самоотдачей, трудно переоценить: “интересы движут человечество”, — считал К. Маркс. В конечном итоге побеждает тот способ производства и та модель общественного устройства, которые предоставляют человеку наилучшую трудовую мотивацию.

История подтверждает этот вывод: каждая последующая общественно-экономическая формация обеспечивала трудящимся членам общества более эффективные стимулы к труду, чем предшествующая. Поэтому крепостной крестьянин работал лучше раба, а наемный рабочий — лучше крепостного, закрепленного за казенным заводом. Следующим в этой цепочке (раб — крепостной — наемный работник) должен стоять работник социалистического предприятия. Однако, как указано выше, социалистическая плановая централизованная система не смогла выработать эффективные экономические стимулы к труду. Вместе с тем экономика СССР в отдельные периоды демонстрировала беспрецедентную устойчивость и способность к развитию. Как объяснить этот парадокс?

Разгадка заключается в том, что в Советском Союзе существовала система неэкономических стимулов к труду. (Конечно, имеется в виду не принудительный труд в ГУЛАГе: “рабский труд не производителен!”).

В основе этой системы лежала коммунистическая идеология. Русский философ А. А. Зиновьев считает, что в СССР “масштабы и роль идеологической сферы были настолько значительны, что ее с полным правом можно считать основной опорой (выделено мной — Ю. А.) советского общества как общества коммунистического типа наряду со сферами социальной организации масс населения в деловые коллективы и системой государственности”[91]. Конечно, не все члены советского общества приняли коммунистическую идеологию, а если приняли, то в разной степени, часто не сознавая того. Но в целом очевидно, что в истории СССР, особенно в первой половине его существования, идеологический фактор играл огромную роль.

H. H. Карамзин утверждал, что “вера есть особенная сила государственная”[92]. Вера в коммунистические и патриотические идеалы — справедливое устройство общества, свободный труд, будущую счастливую жизнь в великой стране занимала значительное место в сознании советских, людей. Если мы хотим понять притону успехов Советского Союза, мы должны учитывать это обстоятельство.

Коммунистическая идеология способствовала созданию в СССР общества особого типа, в котором большое значение имели принципы коллективизма и отношения солидарности его членов.

Капиталистический способ производства и буржуазная идеология вырабатывают индивидуалистическое сознание у людей. В своей деятельности члены буржуазного общества руководствуются в основном только личными эгоистическими интересами, в отношениях между ними господствует принцип взаимной конкуренции.

Коммунистическое общество по самой своей сули является обществом солидарного типа, объединяющим, а не разъединяющим людей, поскольку его целью является обеспечение социального равенства всех его членов независимо от их положения в обществе.

Известный кинорежиссер Г. Козинцев верно подметил, что есть два типа людей: люди своей цели (богатство, карьера, свое, корыстное счастье) и люди общей цели (счастье всех, справедливое устройства общества). Характерной особенностью советского общества первых десятилетий Советской власти было наличие в нем беспрецедентно высокой доли “людей общей цели”. При этом, безусловно, “люди своей цели” сохраняли подавляющий численный перевес (и это нормально), но все-таки “люди общей цели” своей идейной целеустремленностью, энтузиазмом и бескорыстием оказывали сильное влияние на все советское общество.

Солидарный тип советского общества нашел свое отражение в солидарном характере труда. Если в капиталистическом обществе цель труда для индивидуума заключается исключительно в обеспечении условий личного благосостояния, то в советском обществе огромную роль играло осознание трудящимися общественной полезности своего труда. Впервые в истории для работника в качестве побудительного мотива к высокопроизводительному труду выступало не только стремление удовлетворить личные корыстные интересы, но и дело строительства Великого Общества и Великой Страны (общие, солидарные интересы). Люди связывали надежды на свое личное благополучие с могуществом и процветанием своей страны — СССР. Причем имело место не пассивное ожидание лучшей жизни, времени, когда сбудутся данные властью обещания, а активные трудовые усилия по воплощению коммунистической идеи в жизнь.

Солидарный характер труда в советском обществе, порождаемый сознательным стремлением работника реализовать в процессе труда интересы всего общества и государства, объясняет такие беспрецедентные в истории человечества явления, как трудовой энтузиазм и ударничество. В отдельные периоды истории СССР советские люди продемонстрировали наивысшую в мире самоотдачу физических и творческих сил. Рекордные сроки возведения “Днепрогэса”, Магнитки и “Уралмаша” в значительной мере явились результатом энтузиазма его строителей, самоотверженность труда которых не может быть объяснена только корыстными мотивами Огромную роль играла внутренняя убежденность рабочих и специалистов в неотделимости своего личного благополучия и счастливого будущего своих детей от величия и процветания всей страны. Характерно, что капитализму, выработавшему достаточно эффективную систему экономических стимулов ддя поощрения высокопроизводительного груда, не знакомо такое явление, как массовый энтузиазм трудящихся.

Именно солидарный характер труда лежал в основе системы неэкономических стимулов к труду. Эта система при отсутствии эффективных экономических стимулов длительное время обеспечивала успешное функционирование централизованной плановой экономики СССР. К. Маркс в очередной раз оказался прав: даже вульгаризованная идея коммунизма, овладев массами, превратилась в материальную силу, да еще какую!

В результате социальных процессов, последовавших за Великой Октябрьской социалистической революцией, коммунистическая идеология в той или иной степени утвердилась в сознании советских людей. Они были готовы терпеть любые лишения ради построения будущего справедливого общества. Испытания не пугали их. Наоборот, наиболее ярко их лучшие качества проявлялись в кризисных ситуациях.

Нынешняя демократическая пропаганда не стесняется открыто выражать свою ненависть к старшему поколению, обвиняя его в приверженности “тоталитарным” идеалам. “Рабская” психология советского человека противопоставляется свободолюбивому духу “поколения перестройки” и “новых русских”. Но разве воинствующий индивидуализм делает человека свободнее, чем коллективизм? Разве цинизм и нигилизм являются более ценными качествами, чем совестливость и приверженность идеалам социальной справедливости? Разве космополитизм и западничество “прогрессивнее” патриотизма и любви к Родине?

Для советских людей 20-50-х годов солидарный труд на благо всего общества и государства являлся осознанной необходимостью, и поэтому они были свободными людьми. При этом они сохраняли бунтарский дух русского народа, совершившего в XX веке три революции. Только люди, не отделявшие свою судьбу от судьбы Родины, могли выстоять и защитить страну в самой жестокой из всех войн. Катастрофическое начало Великой Отечественной войны не превратилось в непоправимую национальную трагедию главным образом потому, что даже жестокие поражения не смогли сломить дух советского народа. В то время, когда большинство европейских “демократических” наций не нашли в себе сил противостоять фашистскому рабству “тоталитарный” советский народ поднялся от мала до велика на борьбу не на жизнь, а на смерть с поработителями. Советское общество, целенаправленно прививавшее своим гражданам идеалы коллективизма и социальной справедливости, одержало не только военную, но и моральную победу над обществом воинствующего индивидуализма и волчьих законов.

Во время войны приходилось работать по 12–14 часов в сутки, часто неделями не выходя из цеха. Производительность труда за два военных года (апрель 1942 г. — апрель 1944 г.) увеличилась на 40 %[93] — уровень, даже в лучшие советские годы достигаемый только за целую пятилетку.

Надежда на лучшую жизнь в условиях мира и питаемый ею социальный оптимизм создали особую — послепобедную — общественную атмосферу, доя которой были характерны эмоциональный подъем народа, радость мирного труда; ударный ритм жизни. Ограниченность ресурсов существенно снижала сферу действия материальных стимулов. Поэтому трудовой подъем и духовный пафос восстановления послевоенных лет имели иной, нежели материальный интерес и источник вдохновления — веру народа в скорое наступление “счастливого будущего”. И люди своим трудом старались приблизить это время, закладывая на “великих стройках коммунизма” основы могущества державы.

Вплоть до конца “холодной войны” СССР с союзниками противостоял всему капиталистическому миру, уступая ему в совокупной мощи. Этот факт, породивший своеобразный синдром “осажденной крепости’', также являлся одним из неэкономических стимулов к труду и определял солидарный характер труда советских людей. Не случайно производительность труда в военной промышленности СССР была не ниже, чем на Западе.